Николай Степанович Гумилев – это, впрочем, не только поэт и создатель акмеизма (напомним, акмеизм был выделен Гумилевым как поэтическое направление в противовес символизму и провозглашал торжество живых, материальных образов). Николай Гумилев — это еще и офицер, ушедший добровольцем на фронт Первой мировой и награжденный Георгиевским крестом, это путешественник, не раз побывавший в Африке и даже подружившийся там с абиссинским негусом Менеликом II.

Идеализировать образ Гумилева было бы глупо. Это был уникальный человек, но — человек. И ему не были чужды человеческие недостатки. Так произошла ставшая знаменитой дуэль Гумилева с поэтом Максимиллианом Волошиным: Николай Степанович довольно демонстративно повел себя в отношении Лили Дмитриевой, которая на пару с Волошиным создала великую литературную мистификацию под названием «Черубина де Габриак». Однако правда и то, что Гумилев был не чужд великодушия и умел признавать свои ошибки (о чем свидетельствует и финал той самой дуэли).

Финал жизненного пути самого Николая Гумилева – а он был расстрелян как заговорщик против советской власти и реабилитирован официально только в 1992-м году – в свою очередь принес литературоведам, историкам и поклонникам творчества поэта одни загадки. Где именно имела место казнь? Где захоронен Николай Гумилев? Нет ответа… Именно поэтому существует апокрифическая версия, что Николай Гумилев выжил. Ее в альтернативно-фантастической интерпретации озвучил писатель Борис Штерн в романе «Эфиоп».